Неточные совпадения
Ибо не признаёт современный суд, что равно чудны стекла, озирающие солнцы и передающие движенья незамеченных насекомых; ибо не признаёт современный суд, что много нужно
глубины душевной, дабы озарить картину, взятую из презренной жизни, и возвести ее в перл созданья; ибо не признаёт современный суд, что высокий восторженный смех достоин стать рядом с высоким лирическим движеньем и что целая
пропасть между ним и кривляньем балаганного скомороха!
И теперь помню, как скорлупка-двойка вдруг
пропадала из глаз, будто проваливалась в
глубину между двух водяных гор, и долго не видно было ее, и потом всползала опять боком на гребень волны.
Хотя я много читал и еще больше слыхал, что люди то и дело умирают, знал, что все умрут, знал, что в сражениях солдаты погибают тысячами, очень живо помнил смерть дедушки, случившуюся возле меня, в другой комнате того же дома; но смерть мельника Болтуненка, который перед моими глазами шел, пел, говорил и вдруг
пропал навсегда, — произвела на меня особенное, гораздо сильнейшее впечатление, и утонуть в канавке показалось мне гораздо страшнее, чем погибнуть при каком-нибудь кораблекрушении на беспредельных морях, на бездонной
глубине (о кораблекрушениях я много читал).
— Пан-ымаешь, вниз головой со скалы, в кусты нырнул, загремел по камням, сам, сам слышал… Меня за него чуть под суд не отдали… Приказано было мне достать его живым или мертвым… Мы и мертвого не нашли… Знаем, что убился, пробовал спускаться, тело искать, нельзя спускаться, обрыв, а внизу
глубина, дна не видно… Так и написали в рапорте, что убился в бездонной
пропасти… Чуть под суд не отдали.
То покрытый плотною, кудрявою чащей орешника или молодого дубняка, то спускаясь к воде ярко-зелеными, закругленными, как купол, холмами, то исполосованный пашнями наподобие шахматной доски, берег этот перерезывается иногда
пропастями,
глубина которых дает еще сильнее чувствовать подъем хребта над поверхностью реки.
Кое-где чернели корни кустов, освобожденные от сугробов; теплые лучи солнца, пронизывая насквозь темную чащу сучьев, озаряли в их
глубине свежие, глянцевитые прутики, как бы покрытые красным лаком; затверделый снег подтачивался водою, хрустел, изламывался и скатывался в
пропасть: одним словом, все ясно уже говорило, что дуло с весны и зима миновала.
Изредка посреди страшного смешения крутившихся туч появлялись как словно бледно-молочные пятна; изредка хребты туч, разорванные ветром, пропускали край серебрившегося облака, и вслед за тем в неизмеримой
глубине воздушных
пропастей показывался месяц, глядевший испуганными какими-то глазами.
Они из белых стали сразу темно-голубыми, синели и
пропали в
глубине темно-синими.
С быстротой метеора мелькнуло мимо нас стадо… Грянули выстрелы почти залпом, а потом еще четыре из наших винчестеров поодиночке, чтобы добить двух подранков. Остальные исчезли за углом скалы быстрее выстрелов магазинки. Охота была великолепная: четыре красавца козла лежали на камнях. Пятый, раненный, должно быть, слетел в
пропасть и исчез из глаз в густом кустарнике на страшной
глубине… Доставать его — и думать нечего.
Белое облачное небо, прибрежные деревья, камыши, лодки с людьми и с веслами отражались в воде, как в зеркале; под лодками, далеко в
глубине, в бездонной
пропасти тоже было небо и летали птицы.
Мы измерили землю, солнце, звезды, морские
глубины, лезем в глубь земли за золотом, отыскали реки и горы на луне, открываем новые звезды и знаем их величину, засыпаем
пропасти, строим хитрые машины; что ни день, то всё новые и новые выдумки. Чего мы только не умеем! Чего не можем! Но чего-то, и самого важного, все-таки не хватает нам. Чего именно, мы и сами не знаем. Мы похожи на маленького ребенка: он чувствует, что ему нехорошо, а почему нехорошо — он не знает.
Я много раз пытался заглянуть в
глубину ее сердца, ее мыслей, и каждый раз кончалось у меня головокружением, как на краю
пропасти: там нет ничего.
Она смотрела в глаза ему, старалась улыбаться, старалась притвориться, что она не боится ничего, что это так и должно быть, но она в
глубине души знала, что теперь все
пропало, что в нем нет того, чего она искала, что было в ней, что было в Коко.
Народническое сознание лишь увеличивает
пропасть между «народом» и «интеллигенцией», «народом» и «культурой», ему не открывается духовная
глубина народной жизни, в которой исчезают все различия, связанные с социальными оболочками.